Эта книга начиналась, когда опасность неслыханного бедствия
уже нависала над человечеством; когда поколение, едва начавшее оправляться от
потрясений второй мировой войны, с ужасом убеждалось, что над горизонтом уже
клубится, сгущаясь, странная мгла – предвестие катастрофы еще более грозной,
войны еще более опустошающей. Я начинал эту книгу в самые глухие годы тирании,
довлевшей над двумястами миллионами людей. Я начинал ее в тюрьме, носившей
название политического изолятора. Я писал ее тайком. Рукопись я прятал, и
добрые силы – люди и не люди – укрывали ее во время обысков. И каждый день я
ожидал, что рукопись будет отобрана и уничтожена, как была уничтожена моя
предыдущая работа, отнявшая десять лет жизни и приведшая меня в политический
изолятор.